О чем поет ночная птица - Страница 19

Руслан задумчиво потер висок:

— А как узнать?

— Анамнез, голубчик. Есть такой термин в медицине — а-нам-нез. Или по-вашему — сбор оперативной информации.

— То есть, выяснение причин отклонений?

— Именно.

— Хорошо, если я выясню, вы сможете помочь с лечением? Направить, проконсультировать. Все что угодно.

— Н-да, — протянул Радыгин, помолчал и вздохнул. — Руслан Игоревич, кажется, вы не понимаете, о чем говорите. Не стану вас обманывать, уж простите старика, прямо скажу: процент стабилизации в данном варианте более чем виртуален. Поэтому лечить, конечно можно, но вылечить сложно, если вообще, возможно. Ведь речь может идти о чем угодно, например, о проблеме наследственного характера. А это уже к генетикам. Хотя и к ним — зря, лучше сразу к Господу Богу, он как заведовал этим вопросом, так и заведует. Так что, надежду отбирать не стану, но и питать ее тщетно — увольте.

Руслан молчал. В голове билось: "лобная и височная доли". Он стрелял в лоб. Но у Виты нет признаков травмы, нет намека на шрам. И потом, никто еще не выжил после контроля в голову — в лоб. А у нее, у Виты повреждение лобной доли… и височной. Случайность? Как их встреча, как ее схожесть с Лилей? Судьба…

— Простите, Геннадий Алексеевич, можно подробности: отчего вы решили, что повреждены именно лобная и левая височная доля мозга?

— Да потому что за память отвечает лобная доля, а за логику левая височная, правая височная — за творчество.

Руслан поерзал на сиденье:

— А если творчества хоть отбавляй?

— Процесс декомпенсации.

— Хм?

— Когда атрофируется одно, начинает усиленно развиваться другое, — терпеливо пояснил Радыгин. — Например, при резекции одной почки, вторая, живая, здоровая, берет на себя функции, так сказать, удаленной сестры. Увеличивает объем вывода жидкости и фильтрации вдвое. Внятно?

— Да, спасибо, — загрустил мужчина.

— Эта проблем касается вас лично? Родственники? — осторожно спросил доктор.

— Лично. Почти.

— Н-да-а… Ну-уу, что ж, могу лишь пригласить вас на прием и обследование. Кстати здесь и соберем анамнез, там уж решим и чем сможем, поможем. Мы, как вам известно, диагносты, но связи в клиниках есть и для вас можно будет что-нибудь сделать.

— Спасибо. Обязательно воспользуюсь вашей помощью. До свидания, Геннадий Алексеевич.

— До свидания, Руслан Игоревич. Всегда рад вам помочь.

Трубка смолкла, унося хорошее настроение. Зеленин подкинул ее в руке, задумчиво посматривая в окно и, набрал номер Легковесова:

— Валентин? Что скажешь?

— Во-первых: здравствуй! — Валя был недоволен, если не сказать — зол. — Во-вторых: я не могу до тебя дозвониться — на работе тебя нет, мобильник словно в сортире смыл! А в-третьих: ты сам понял, что мне поручил? И за каким… сдалась тебе эта полоумная? За каким я хлопочу, если ты вокруг нее хоровод устроил в личном исполнении?! Я себя идиотом чувствую!

— Не ты один, — признался честно Руслан. — Истерить заканчивай. Что накопал?

— Ни черта!! — рявкнул тот в трубку. — Ноль полный! Да и как?! Ты же с ней тусуешься, подойти не даешь! В музее знают только что эта девчонка год как им пейзаж портит, но особо не против видеть ее интерфейс! Безобидная, говорят — стоит и пусть себе стоит, кому мешает! Как звать, чья, откуда — ровно им, потому не знают!

— Ее зовут Виталия. Живет с братом в доме за музеем, брежневка. Подъезд четвертый. Пробей.

— Ну, хоть что-то, — протянул мужчина. — И за каким она лешим сдалась, просветишь или перетопчусь?

— Перетопчешься.

— Спасибо! Так и знал! — не скрыл сарказма. — Добрый ты человек! Бегай, значит, Легковесов, геморрой наживай…

— Геморрой от долгого сиденья на одном месте возникает. Не веришь — проконсультируйся у Радыгина. Пока.

Отключил связь и кинул телефон в бардачок — остальные звонки обойдутся без ответов. Пусть Пашков крутиться. Назвался груздем? Нечего под белую поганку косить — работай.

Лендровер плавно выехал со стоянки и пошел по дороге в сторону гипермаркета. Руслан точно помнил что в «Петровском» есть цветочный отдел. Самое время купить цветы, чтобы в семь утра шины по напрасну не околачивать.

Цветы всем женщинам нравятся — стереотип.

Не получилось альбом и коньяк отдать — получиться с цветами. И брату — нравится, не нравится, а на букет внимание обратить придется, значит, ответный ход сделать. Вот тогда коньяк в самый раз будет. Андрей у Виты скорей всего плотник, не факт, но возможно, а что работяга — точно. Значит, прост в общении. Значит, общий язык найти будет несложно. А что умен и осторожен — респект. С дураками только в карты хорошо играть — они прикуп показывают.

Глава 5

Пятница

Восемь десять. Руслан уже на перекрестке, как на дежурстве. И как дурак, с огромным букетом роз. Специально выбрал такой, что с трудом обхватишь и удержишь. И как следствие, не понесешь с собой. А куда его? Домой, вот именно — домой. А Руслан поможет донести, заодно номер квартиры узнает, местность осмотрит. Интерьер квартиры порой больше хозяев за них говорит.

Но Виты не было.

В восемь сорок Руслан начал терять терпение, а букет мечтал выкинуть в урну. Но стоял как памятник Ленину, упорно ожидая явления девушки.

В девять лицо Зеленина напоминало маску особо злобного монстра. Взгляд неласково провожал любопытных прохожих, что видно приняли мужчину с букетом изумительных роз за промоутера цветочного магазина.

А Виталия не появлялась.

В девять тридцать Зеленин устав мерить шагами тротуарную плитку и колоть прохожих шипами цветов, направился во двор дома девушки.